Команда "The Cloud Room". Задание 8. Авторский фик "Телохранитель"

[reborn-nostra]

Название: Телохранитель
Автор: The Cloud Room
Бета: The Cloud Room
Герои: TYL!Тсуна/TYL!Хибари
Категория: преслэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс, юст
Размер: 3088 слов
Саммари: Шах и мат для Хибари.
Дисклаймер: медиафраншиза Katekyo Hitman Reborn! © Амано Акире и студии Artland
Примечания: фик написан на конкурс Reborn Nostra: Танец пламени на дайри, тема "Шах и мат".

– Хибари! Хибари! Открой глаза! Посмотри на меня!

В голосе слышны истерические нотки – противно. Хибари хочется поморщиться, но почему-то не получается. Сначала удар обрушивается на одну щеку, потом на вторую, но это почти не чувствуется, скорее, просто отмечается, как констатация факта. И опять:

– Хибари! Ты слышишь меня?! Гокудера… ты можешь что-нибудь сделать?

– Я попробую, Десятый. Отпустите его, пожалуйста.

– Нет, я не буду его отпускать, черт побери! Давай, скорее! Хибари!

«Только не этот», – думает Хибари.

Только неуравновешенного панка ему сейчас и не хватает.

Пусть все останется, как есть, и эти руки его уже наконец отпустят, чтобы он мог спокойно...

Что спокойно? Никогда уже не будет спокойно. После всего – точно не будет.

Черт знает, что происходит, но тело обожигает неприятной горячей волной. Хибари наконец удается открыть глаза и вздохнуть, – тут же оказывается, что он до этого и не дышал.

– Хибари! Ты как? Скажи что-нибудь? Ну пожалуйста! Черт, Гокудера, его нужно срочно везти в больницу.

На этот раз поморщиться все-таки получается, – не иначе, способствует встревоженное лицо Савады, который держит голову Хибари у себя на коленях. Хибари открывает рот, словно вытащенная из воды рыба, и вместо того, чтобы сказать все, что думает о манерах Савады, кашляет. Кажется, дело и вправду плохо.

– Хибари, держись! Мы отнесем тебя в больницу.

Рука проходится по волосам и все, на что остается сил – это отшатнуться и закрыть глаза, спасаясь от неприятно режущего света. Впрочем, Хибари уже не до этого – резкая вспышка боли где-то в районе живота снова погружает в блаженную темноту, бороться с которой сейчас совсем не хочется.

Темнота – спасение от всего.

***
В жизни Хибари Кёи было немало моментов, о которых он жалел. Большая часть из них, так или иначе, была связана с Вонголой. Пожалуй, да, все его проблемы были связаны именно с безалаберным боссом и его собственным, личным согласием вступить в стройные ряды мафии. Облако не может кому-то принадлежать. Или подчиняться. Или бессмысленно стоять на одном месте и убивающим взглядом смотреть в затылок вышеназванного босса.

Вонгола на данный момент была в довольно шатком положении. Какие-то внутренние игры мафии, перетягивание одеяла на себя, сплошные интриги – и ни одной полноценной драки. Кажется, на прошлой неделе была какая-то мелкая стычка, которая так ничем и не закончилась. В общем-то, все то, что Хибари было совершенно неинтересно. И вот теперь он стоял за креслом Савады Тсунаеши, изображая молчаливого телохранителя вместо Гокудеры на каких-то очередных бессмысленных переговорах. О чем они были, Кёя даже не пытался вслушаться – ему было без разницы. Окно за спиной манило, но для его авторитета было бы неприемлемо прямо во время переговоров выпрыгивать туда. Хотя ему чертовски хотелось это сделать. Единственное, что хоть как-то развлекало – встревоженные взгляды посетителей Савады. Репутация Хибари Кёи делала своё дело.

Как он на это согласился? О, это очень хороший вопрос.

Он и сам не знал. Сначала к нему пришел Гокудера с приказом явиться к Саваде, за что и был спущен с лестницы. Раз десять подряд. Потом был Рехей, видимо, как попытка хитрого и запрещенного приема. Его с лестницы Хибари спускать не стал, но весьма доходчиво объяснил, куда может идти Савада с любого рода предложениями. Тем более, его, Хибари Кею, абсолютно не волнует, что у Десятого Вонголы во время какой-то встречи не будет телохранителя. Ему это неинтересно, а в последнее время – особенно.

Потом Савада явился сам.

Посреди ночи, без предупреждения, не в своем обычном костюме, а в футболке и джинсах. Уставший, но беззаботно улыбающийся. Если бы Хибари не было все равно, он бы заметил черные круги у него под глазами и тот факт, что Савада, кажется, стал килограмм на десять худее. Видимо, Тсунаеши пришлось пожертвовать несколькими часами сна ради разговора с хранителем.

Хибари согласился уже через десять минут. Даже не на один раз, а на два дня, пока Гокудеры и Ямамото не будет в городе.

– Спасибо, я знал, что ты меня не бросишь, – сказал тогда Савада, тихо рассмеялся и протянул руку, касаясь плеча Хибари. Тот не успел отшатнутся, но опасно сузил глаза, что развеселило Саваду, кажется, еще больше. – Знаю-знаю, выпустишь мне кишки и намотаешь вокруг моей шеи. Прости, не мог удержаться. Поверь, лучше мои кишки выпустишь ты, чем один из этих…

Позже, когда Хибари думал обо этом, то не смог ответить даже себе, почему согласится. За последний год он ни капли не приблизился к делам Вонголы и оставался хранителем Облака лишь номинально. Савада в его глазах оставался неудачником и рохлей, но, кажется, это замечал только он один, – все остальные в голос утверждали, что тот сильно изменился.

И теперь Хибари стоял за спиной Савады, буравя взглядом его затылок и раздумывая о последствиях собственных недальновидных решений.

– Спасибо, что смогли прийти. Я обдумаю ваше предложение. Надеюсь, мы придем к взаимовыгодному сотрудничеству.

За размышлениями Кёя не успел заметить, как все закончилось. Стороны пожали друг другу руки, и Савада пошел проводить гостей до дверей кабинета. Хибари облегченно выдохнул и было собрался претворить мечту в реальность, а именно, – сигануть из окна и вернуться к себе и своим куда более занимательным делам.

– Подожди, пожалуйста.

Голос настиг его уже у окна. Хибари оглянулся через плечо. Савада стоял к нему спиной, возле двери, так и не отпустив ручку. На переговорах он держался хорошо – сидел с прямой спиной, говорил только по делу, не проявлял и тени слабости. Сейчас же его плечи устало поникли.

– Я слушаю.

Савада мотнул головой и распрямил спину, на тот момент когда он повернулся, его лицо снова было озарено беззаботной улыбкой. Он прошел к столу и уселся на один из стульев для посетителей, приглашающе похлопав ладонью по соседнему. Хибари покачал головой и оперся на подоконник, даже не стараясь сделать вид, что заинтересован. Савада пожал плечами и, откинувшись на спинку стула, продолжил:

– Поверь, я понимаю, что тебя все это напрягает, Хибари. Наверное, ты думаешь, что я совсем обнаглел? Ты – и охраняешь кого-то вроде меня, – Савада усмехнулся, перегибаясь через стол, чтобы достать до своего бокала с вином, которое он пил с гостями. – Думаешь, что я настолько обленился, что не могу сам себя защитить?

– Мне все равно. Ты попросил – я пришел. Еще одна встреча вечером. Завтра – выезд. Я буду. Остальное меня не касается.

Савада хмыкнул и с какой-то непонятной горечью произнес:

– Ну что же, может ты и прав, Хибари. Все равно. Возможно, вскоре тебе повезет освободиться от этого тяжкого бремени.

Кёя вопросительно изогнул бровь. Таким Саваду он не видел еще ни разу. Как будто тот наконец скинул маску обманчивой беспечности. Что-то непонятное всколыхнулось внутри, отвратительно похожее на жалость. Хибари тут же одернул себя. Он не мог испытывать к Саваде ничего подобного, вовсе нет. И это неважно, что тому всегда удавалось подбить Хибари на такие вещи, за которые обычные люди получали тонфа в лицо.

Так и не дождавшись ответной реплики, Савада продолжил.

– Все не так просто, как кажется, Хибари, совсем не так. Я думал, что было тяжело, когда был Бьякуран. После Шимон я считал, что хуже уже никогда не будет. А потом мы приехали в Италию и вляпались во все это. Так вот, тогда все было очень легко и просто, детские игры. А сейчас, Хибари, все по-взрослому. Никакой честной драки, только нож в спину.

– Я уже сказал – меня это не касается. – Кёю несколько ошарашила такая непривычная откровенность со стороны Савады. Такого никогда еще не было. И ему сейчас следовало уйти, совершенно точно. Пока Савада не подбил его на что-нибудь еще. Два дня, а после вернутся те, кому здесь самое место. Пусть им и изливает душу. Или что там Савада сейчас делает. – Я вернусь через три часа.

– Меня заказали, Хибари.

Хибари снова замер в оконном проеме, так и не спрыгнув вниз.

– Семьям не нравится мое влияние. И они решили, что им проще дружить против меня, чем дружить со мной. Гокудера недавно смог это узнать от информатора. За моей головой идет настоящая охота. И знаешь, Хибари… я совсем не хочу умирать. Гокудера и Ямамото сейчас пытаются разгрести основные проблемы, а я пытаюсь сладить со всем остальным. Тебе это не интересно, я понял. Но кто сможет защитить меня лучше, чем ты?

Хибари не знал, что на это ответить. Зато, когда он повернулся, так и оставшись сидеть на подоконнике, Савада уже стоял напротив.

– Два дня. С остальным прекрасно справится Гокудера, как и раньше, я здесь ни при чем.

– Конечно, два дня – и все, – Савада грустно улыбнулся. – Но я все-таки предпочту верить, что ты делаешь это не потому, что я тебя заставил. В любом случае, спасибо.

Он протянул руку и положил её Хибари на плечо. Кажется, это уже начинало входить в привычку.

Хибари не понимал, что нашло на Саваду, и почему он сам так спокойно воспринимал происходящее?

– Мне пора. Я вернусь к нужному времени, – в который раз повторил он, словно кого-то успокаивая, и наконец-то сбежал из опостылевшей комнаты.

***

На следующий день он больше не разговаривал с Савадой. Встреча прошла так же скучно и однообразно, как и предыдущая. И в этот раз, он не стал дожидаться момента, когда Тсуна с ним заговорит, а просто ушел. Было уже довольно поздно, поэтому он предпочел вернуться на свою базу и лечь спать – завтра предстоял еще один мучительный день, состоящий из бессмысленных разъездов по городу в бронированной машине в компании Савады.

Только вот заснуть Хибари почему-то не мог. Он час лежал в кровати и никак не мог найти удобное положение. А мысли никак не хотели покидать голову. Как будто его должно было волновать все это. Однако, за все годы он так и не покинул Вонголу, хотя и мог. Тем не менее, раз за разом, Савада умудрялся его уговорить, подначить, направить в нужное русло. И хотя Хибари вроде бы поступал по-своему, это не шло вразрез с интересами Вонголы. А ведь он не был похож на верного пса – такого, как хранитель Урагана! Или еще… да кто угодно! Даже Мукуро за все время никуда не делся – Савада умел удерживать людей возле себя.

И Хибари тоже велся. Как распоследний идиот.

Вот и сейчас: какая ему разница, ну, правда, какая? Он не пропадет без Вонголы. Как и Вонгола без него. А Савада говорил с ним так, как будто Хибари последний оплот надежды. Еще и смотрел грустными глазами, и по плечу трепал, как щенка.

Нет, дальше так точно не могло продолжаться. Хибари никому не подчиняется, все годы он участвовал в этом исключительно по доброй воле и, вероятно, редкостному проявлению идиотизма. Хватит. У Хибари нет слабостей. А если даже вдруг и есть – лучше держаться от нее подальше. Даже если эта слабость – его собственный босс. Хуже просто невозможно представить.

Заснуть удалось только под утро.

***

В два часа дня немилосердное солнце жарило так, что не спасал даже работающий на полную мощность кондиционер. Машина, казалось, была раскалена. Конечно, температура и в Японии поднималась выше тридцати градусов, но это почему-то переносилось гораздо легче, чем в Риме. Хибари уже давно пришлось снять строгий черный пиджак и расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке.

Савада сидел застегнутый на все пуговицы, напряженный и хмурый по причинам, понятным только ему одному. Он не пытался заговорить, что, впрочем, для Хибари было даже к лучшему. Саваде предстояла какая-то серьёзная встреча на нейтральной территории.

Хибари знал, что его внутрь не пустят, и ему придется неустановленное количество времени проторчать у входа в недружелюбно настроенной компании. Последнее, пожалуй, было как раз к лучшему. Он был бы не против отполировать об их лица свои тонфа, давно простаивающие без дела.

– Приехали, – тихо сказал Савада, нервно теребя манжет рубашки, после чего перевел взгляд на Хибари. – Тебе придется подождать меня на улице. Если я не выйду через два часа, ты знаешь, что надо делать. И смотри в оба, пожалуйста.

– Да, – лаконично ответил Хибари, выходя из машины первым и пристально оглядывая местность.

Они остановились на небольшой грязной улочке в римских трущобах. Встреча должна была проходить в забегаловке, накануне проверенной вдоль и поперек, чтобы обеспечить безопасность. Не обнаружив ничего подозрительного, Хибари кивнул, показывая Саваде, что он может выходить.

Судя по стоящей напротив заведения машине и мордовороту, замершему возле нее, их уже ожидали.

– Ну, я пошел, – Тсуна выдохнул, поправил пиджак и, уже сделав пару шагов, неожиданно обернулся через плечо. – Смотри в оба, Хибари. Возможно, отсюда придется стремительно убегать.

– Не придется, – Хибари не удержался от хмыканья, давая понять, что он думает о силах противника. Но тут же снова стал серьезным, заметив улыбку на лице Савады, твердым шагом уходящего прочь от машины.

Хибари был готов зарычать, но всё же взял себя в руки – тем более, для себя он уже давно все решил.

Два часа тянулись бесконечно долго. Солнце палило, мордоворот агрессивности не проявлял и несказанно удивил Хибари, когда попросту уткнулся в книгу. В начале второго часа на улочку заехала еще одна машина. Хибари напрягся, но, увы, из нее вылез всего лишь Гокудера.

– Йо, – хмуро поздоровался он, подходя ближе. – Ну как там?

– Ничего интересного.

– Понятно. А я вернулся раньше и решил заехать. На всякий случай. А то у этой семьи всегда было туговато с моральными принципами.

– Скоро должны выйти.

«И я смогу уйти», – добавил про себя Кёя.

– Это хорошо, – выдохнул Гокудера и уставился на дверь кафе, сверля ее взглядом.

Мордоворот тоже времени не терял, из машины вышел его напарник, видимо, чтобы уравновесить силы. Тем не менее, время продолжало тянуться. По-хорошему, если Гокудера пришел, Хибари мог бы уже уйти и закончить наконец свою пытку. Но он почему-то не торопился, списывая это на собственную ответственность: если уж он брался за что-то, то доводил дело до конца. Ему оставалось только пороследить, что Савада сел в машину, и сопроводить его в целости и сохранности до резиденции.

На исходе второго часа двери распахнулись. Первым вышел, вероятно, тот, кто назначал эту встречу. Оскалившись в сторону ожидающих Хибари и Гокудеру, он направился к своей машине. Следом появился Савада, на лице которого сияла довольная улыбка – видимо, он все-таки смог о чем-то договориться. Гокудера радостно заулыбался, помахав рукой, а Хибари просто перевел взгляд в сторону, чтобы не столкнуться со взглядом Савады.

С этого-то все и закрутилось.
Почему он с самого начала этого не заметил, осталось загадкой. Как пропустила команда зачистки, работавшая над районом перед встречей – тем более. Но это уже ничего не меняло.

Хибари успел заметить характерный блеск оптического прицела и подумать о том, что мафия измельчала и стала использовать слишком топорные методы. После чего совершил, пожалуй, самый идиотский поступок за свою жизнь. Он мог воспользоваться кольцом, он мог воспользоваться коробочкой, но вместо этого он рванулся вперед. Как ему казалось в тот момент, чертовски медленно.

Все произошло за доли секунды. Хибари сбил Саваду с ног, оказываясь на его месте. Тут же его тело прошила резкая боль – пуля попала куда-то чуть ниже ребер в бок. На мгновение потемнело в глазах.

Пришел в себя Хибари уже лежа саднящей щекой на горячем асфальте. Под животом растекалось что-то неприятное и липкое, а слабость с каждой секундой охватывала все сильнее. Вокруг полыхали вспышки, разносились крики.

Все было ясно, как в божий день, – они попали в ловушку.

А у Хибари не было сил даже на то, чтобы встать.

«Глупо, как же глупо…»

Да, глупее не придумаешь. Он никому не подчиняется, он никому не принадлежит и, тем более, никому не доверяет, но все равно по-идиотски закрывает собой босса. Глупо.

Вспышки становятся реже, панические крики сменяются довольными, все правильно, Вонголу так просто не поймаешь. Хибари сделал усилие над собой, чтобы поднять голову, только для того, чтобы увидеть, как Гокудера с облегчением опускает руки, а Савада приземляется. Ну что же, все закончилось хорошо, а слабость так приятно накатывает. Хибари закрыл глаза и уронил голову на асфальт, перестав сопротивляться слабости.

– Хибари!

– Хибари, открой глаза, твою мать!

– Черт, давай скорее! Нет, я сам!

– Хибари! Ну же, очнись!

***

Самое отвратительное ощущение на свете – просыпаться от того, что солнце светит тебе в глаза. Еще более отвратительное – если ты при этом не чувствуешь своего тела. Ну, а на десерт, – если при всей нечувствительности, у тебя все-таки что-то болит.

Хибари открыл глаза, и не сразу сфокусировал взгляд. Когда же смог это сделать, то ничего кроме скучного белого потолка над собой не обнаружил. Также раздражало тихое попискивание. Скосив взгляд, он увидел слева стойку с капельницей, а чуть дальше – тот самый противно пикающий прибор. Отлично, он в больнице. Хибари поморщился. В больницах была своя прелесть, но только в том случае, когда это не было чем-то обязательным. А самое печальное, что даже сбежать отсюда он не мог – во всем теле ощущалась дикая слабость. Даже мотания головой привели к неизбежной усталости.

Справа раздался тихий вздох. Хибари резко повернул голову, о чем тут же пожалел по двум причинам. Во-первых, голова отозвалась дикой болью. Во-вторых, с этой стороны прямо на стуле дремал Савада, откинув голову назад. Его белая рубашка была заляпанная кровью, а лицо – в какой-то копоти.

События, благодаря которым Хибари оказался в этом месте, моментально всплыли в памяти. И как бы он не пытался сдержаться, у него все равно вырвался тихий стон. Как еще выразить эмоции по этому поводу?

Савада тут же вздрогнул и проснулся. Хибари поморщился – вот только очередного задушевного разговора ему сейчас и не хватало.

– Ты очнулся! – хрипло произнес Савада и рысплылся в радостной улыбке. – Как ты себя чувствуешь?

– Как труп, – огрызнулся Хибари, – Сколько я тут провалялся?

– Ну… – Тсуна достал из кармана телефон и сверился с часами, – Чуть больше суток. И знаешь, я чертовски рад тебя видеть!

Хибари фыркнул и откинулся на подушки.

Сутки. Он провалялся целые сутки. И проваляется еще минимум неделю, – судя по ощущениям, его живот исполосовали вдоль и поперек.

– Ты не представляешь, как я испугался. Я в какой-то момент думал, что ты… ну, ты понял, – тихо проговорил Савада, став гораздо серьезнее, чем изначально, – Но, знаешь, когда я говорил, что никто не защитит меня лучше, я не просил, чтобы ты закрывал меня собой.

– Так получилось, – Хибари устало прикрыл глаза, скрывая слабость. Сбежать сейчас он не мог, а ощущения… он в них запутался. Да, он по-прежнему считал свой поступок идиотизмом. Но он был рад, что Савада жив, и что именно он приложил к этому руку. Это что получается, что он все-таки готов отдать за него жизнь?

– Ладно, неважно. Я знаю, что ты предпочтешь сейчас побыть один. Но все-таки… Не делай так больше, ладно? Он бы все равно не смог меня подстрелить. Я рассчитывал на такой расклад.
Хибари внимательно посмотрел на Тсуну и, кажется, наконец начал верить, что в том что-то поменялось. Савада не был дураком. Он знал. Он все знал, до мелочей и продумывал каждый свой шаг, даже в отношении его, Хибари Кёи.

– Но знаешь, Хибари, я не ожидал, правда. Ты показал мне другую сторону себя. И эта сторона мне нравится, несмотря ни на что. Я сейчас уйду. Но я бы хотел сказать тебе спасибо. Ты спас мою жизнь – я этого никогда не забуду, да и ты тоже не забудешь. У нас все хорошо получается, да, Хибари?

Тсуна улыбался, но было в этом что-то… Что-то непривычное. Сила?

Хибари поднял руку и потянул не сопротивляющегося Саваду к себе за ворот рубашки.

– Спасибо, – сказал Савада, глядя немного насмешливо, а потом сам склонился чуть ниже и коснулся губами его губ, после чего мягко отстранился и, как ни в чем не бывало, отошел к двери.

– Выздоравливай, я буду ждать.

Савада вышел за дверь, а Хибари так и остался лежать и бездумно смотреть в потолок. Готов ли он отдать за него жизнь? Да, уже проверено, что да. Уйдет ли он из Вонголы? Определенно нет. Шах и мат, Хибари Кёя.